Усадьба Воронцово

Усадьба Воронцово (Россия, г. Москва, ул. Воронцовские пруды)

Своим названием усадьба обязана боярину Ф. Воронцу, владевшему в XVI в. селом. С середины XVII в. усадьба принадлежала Репниным. При генерал-аншефе, князе Петре Ивановиче Репнине в середине XVIII в. был сформирован усадебный комплекс с чёткой осевой композицией. Она включала большой прямоугольный пруд, огромный регулярный парк и трёхлучие аллей, подводящих к главному дому со стороны Старой Калужской дороги.
К 1770-80 гг. относится появление въездных ворот с караульнями на центральной подъездной аллее и паркового павильона в конце северной аллеи. В 1807 г. в этом павильоне была освящена церковь Троицы, дошедшая до наших дней.

Столичная усадьба Воронцово

Одноглавый храм типа восьмерик на четверике восстановлен в барочном стиле. К нему примыкает небольшая приземистая звонница, первый этаж которой служит входом в церковь.
Украшением плоских фасадов являются наличники окон и пилястры, аппликативного характера. Завершён храм куполом с люкарнами и небольшой главкой на световом барабане.
После пожара 1812 г. усадьба отстраивалась заново, но главный дом не был восстановлен. Из двух пар флигелей, образующих парадный двор, ближайшие к пруду, служебные, относятся ко II половине XVIII в.; два жилых флигеля — к началу XIX в.
Самое старое сооружение усадьбы — палаты I половины XVIII в. руинировано. Наибольший интерес вызывают кирпичные башни въезда с караульнями, завершённые эффектными ажурными белокаменными коронами.

План усадьбы Воронцово

План усадьбы Воронцово

  1. Флигель
  2. Палаты
  3. Троицкая церковь
  4. Караульни с башнями въездов
  5. Парк
  6. Пруд

Персоналии

Князь Николай Васильевич Репнин

Князь НИКОЛАЙ ВАСИЛЬЕВИЧ РЕПНИНКнязь Н.В. Репнин, 1754 —1801, сын генерал-Фельдцейхмейстера князя Василия Аникитича, 14-и лет от роду принял участие в заграничном походе с отцом, посланным с армией на помощь Mapии-Tepезии и во время этого похода умершим. Затем он долго жил за границей, где получил «дельное немецкое воспитание». По окончании Семилетней войны, в которой и он участвовал, Репнин был назначен послом в Берлине. В 1765 г. он был назначен директором Сухопутного Шляхетского корпуса, но уже через несколько месяцев отправлен полномочным министром в Варшаву, где ему было поручено защищать интересы диссидентов. Здесь он приобрел большое влияние на дела и слова его: «Такова воля Императрицы», имели решающее значение. Каким почетом пользовался Репнин в Варшаве, видно из того, что в театре ожидали его приезда в то время, когда король уже сидел в своей ложе. Авторитет посла России усиливало еще и присутствие значительного русского военного отряда. В 1768 г. Репнин добился утверждения договора, обеспечившего свободу вероисповедания и гражданского права для всех диссидентов. Деятельность Репнина вызвала к нему ненависть со стороны части Польской аристократии. Составился даже заговор на его жизнь, но король своевременно известил его об угрожавшей ему опасности. Вскоре Репнину пришлось выдвинуться и на военном поприще. Во время 1-й Турецкой войны он командовал отдельным корпусом, отличился при Ларге и Кагуле и взял Измаил и Килию. В 1771 г., командуя войсками в Валахии, разбил турок при Бухаресте. Уехав затем из армии на некоторое время, в следствии недоразумения с главнокомандующим он в 1774 г. участвовал во взятии Силистрии. По окончании войны, Репнин был назначен послом в Константинополь, а в 1776 г.— Смоленским и Орловским генерал-губернатором. В 1779 г. он был послан с войском в Германию, вследствие недоразумений, возникших там по поводу Баварского наследства, и склонил Австрию к Тешенскому миру, за что был награжден орденом св. Андрея Первозванного. В 1781 г. он был назначен Псковским генерал-губернатором. Во время 2-й Турецкой войны, Репнин , командуя войсками после отъезда Потемкина в Петербург, разбил турок при Мачине, чем способствовал скорейшему заключению мира. В 1792 г. он был назначен Рижским и Ревельским генерал-губернатором, а в 1794 г.— Виленским и Гродненским. В последние годы царствования Екатерины II Репнин не пользовался милостью Государыни: она была им недовольна за сношения с Новиковым и мартинистами. Павел I, высоко ценивший его способности, пожаловал его в фельдмаршалы и назначил инспектором инфантерии Литовской и Лифляндской дивизии и Рижским военным губернатором. В 1798 г. Репнин был послан в Берлин и Вену, чтобы склонить Пруссию и Австрию к борьбе с Францией, но посольство его не имело успеха, вследствие чего его постигла немилость Государя. Уволенный от службы, он поселился в Москве и 12 Мая 1801 г. скончался в своей Подмосковной, селе Воронцове. Погребен в Донском монастыре. Репнин был женат на княгине Наталии Александровне Репниной и имел и 5 дочерей. Он был последний в древнем роде князей Репниных.
Репнин пользовался большим уважением среди современников; так, масон И. В. Лопухин просил, чтобы на гербе его вырезали подпись: «Он был другом Репнина»; князь отличался умом, благородством, неустрашимостью, добрым, но вспыльчивым характером, бескорыстием. Обладая большими средствами, он отказался от 3000 душ и 50/т. руб., которые хотела пожаловать ему Екатерина II, и щедро раздавал деньги близким людям; в этом отношении он доходил до расточительности. Будучи последние годы своей жизни в немилости, он тем не менее с негодованием узнал о событии 11 марта. Репнин имел величавый вид и гордую осанку, но, по отзыву современника, «душу царедворца»; с людьми важными он держал себя высокомерно, зато с женщинами был крайне любезен и питал к ним слабость: по преданию, в Варшаве он был близок с матерью известного князя Адама Чарторыйского, и молва называла его отцом последнего…

(С портрета Ивашкевича; Музей Императора Александра III)

Княгиня Наталия Александровна Репнина

Княгиня НАТАЛИЯ АЛЕКСАНДРОВНА РЕПНИНАКнягиня Н.А. Репнина, 1757 —1798, дочь генерал-аншефа и обер — шталмейстера князя Александра Борисовича Куракина (р. 1697 г., ум. 1749 г.) от брака с Александрой Ивановной Паниной (р. 1711 г., ум. 1786 г.), родилась 7 апреля 1757 года. В супружество с генерал-фельдмаршалом князем Николаем Васильевичем Репниным вступила она 20 января 1754 года. Брак этот был очень счастлив; княгиня Репнина была нежной матерью и женой, и обожаема мужем и дочерьми; мужского потомства она не оставила, и после смерти князя Н. В. Репнина фамилия Репниных перешла в род старшей её дочери, Александры, бывшей замужем за князем Григорием Сергеевичем Волконским (в лице старшего их сына князя Николая Григорьевича Волконскаго-Репнина); другая дочь её, Прасковья, вышедшая за князя Ф. Н. Голицына, скончалась еще при жизни родителей в 1784 году; третья, Дарья, была замужем за бароном Каленбергом. Из них любимицей матери была княгиня А. Н. Волконская, и у неё постоянно проживала княгиня Наталия Александровна во время частых отлучек мужа, вызывавшихся его боевою службою. С назначением его в 1792 году Виленским, Гродненским, Лифляндским И Эстляндским генерал-губернатором, она переехала в Гродну, где находился в то время король Станислав-Август, постоянно проводивший время в семье Репниных; 31 декабря 1794 г. княгиня Н. А. Репнина была пожалована в статс-дамы, а в 1798 г., в день коронации Императора Павла I, получила орден св. Екатерины 1-й степени.
В том же году, в летней генерал-губернаторской резиденции, Зверинце, близ Вильны, княгиня Репнипа и находившаяся при ней её дочь, княгиня Волконская, в один и тот же день сильно заболели; болезнь княгини Репниной, имевшей еще силу вначале ухаживать за больной дочерью, быстро приняла опасный оборот; призванные лекаря не распознали недуга, которым она страдала, и в понедельник 22 ноября, в 61/2 часов утра, княгиня Репнина скончалась; последними её словами, обращенными к мужу, были: «Бог меня исцелил». Дочь её сама в это время находилась при смерти, и все это вместе так сильно подействовало на старого фельдмаршала, что, дождавшись выздоровления дочери, он оставил Северо-Западный край.
Княгиня Н. А. Репнина была похоронена в Зверинце же, в Закретской роще, па берегу реки Вилии, и над могилой её поставлена часовня. В 1812 году могила эта была разрыта французами, выкопавшими тело княгини с целью похищения драгоценностей.

(С портрета Крафта; собственность князя Ф. А. Куракина, с. Надеждино, Саратовской губ.)

Князь Сергей Григорьевич Волконский

Князь СЕРГЕЙ ГРИГОРЬЕВИЧ ВОЛКОНСКИЙКнязь С.Г. Волконский, 1788 — 1865 гг., младший сын Оренбургского генерал-губернатора князя Григория Семеновича от брака с княжной Александрой Николаевной Репниной, воспитывался сначала дома и под руководством своей умной, но строгой матери и закончил свое образование в знаменитом пансионе аббата Николя; воспитание не способствовало укреплению слабого от природы характера, и как только он вышел из-под надзора матери, то увлекся шумной и разгульной жизнью товарищей и создал себе репутацию «шалуна». Действительную службу Волконский начал в 1805 г. поручиком Кавалергардского полка и принял участие в войне 1806 и 1807 гг., где заслужил Владимира 4 ст. с бантом за Пултуск, золотой крест за Прейсиш-Эйлау (здесь он был ранен) и золотое opyжиe за Фридланд. В 1810 г. он участвовал в Турецкой войне, был контужен и получил звание флигель-адъютанта; с 1812 по 1814 год Волконский провел в беспрерывных походах. Во время Отечественной войны он участвовал в партизанских действиях, а затем состоял под начальством Винцингероде: к концу кампании был уже генерал-майором Свиты Его Величества по квартермейстерской части и кавалером орденов св. Георгия 4 ст., Владимира 5 ст. и Анны 1 ст.; по окончании войны Волконский путешествовал по Европе; заграничные походы и путешествия произвели коренное изменение в его взглядах и убеждениях: служба, «вахтпарадная жизнь», сделалась для него скучной и тягостной, в душе явилось смутное недовольство окружающим. Получив в 1816 г. бригаду в 1-й Уланской дивизии, Волконский, обиженный переводом без его ведома в 1-ю Гусарскую дивизию в 1818 г., взял отпуск и только в 1821 г. снова явился на службу и был назначен бригадным командиром в 19 пехотную дивизию. В 1819 г. он встретился в Kиeвe со своим товарищем М. Ф. Орловым, который был центром либерального кружка; по предложению Фон-Визина, Волконский вступил в члены Союза Благоденствия, а позднее был членом Южного общества. Подчинившись влиянию Пестеля, он мечтал о республике, хотя поверхностно усвоенные взгляды не составляли его твердого убеждения; 7 Января 1826 г. Волконский был арестован, отправлен в Петербург и заключен в Петропавловскую крепость; 15 февраля, под влиянием матери, он написал письмо Государю с изъявлением раскаяния. Верховный суд признал Волконского виновным в том, что он «участвовал согласием в умысле на цареубийство и истребление всей Императорской фамилии, участвовал в управлении Южным обществом и употреблял печать Полевого аудиториата» (по признанию Волконского, он велел сделать такую печать для вcкpытия одного казенного пакета). Отнесенный к первому разряду, он был приговорен к смертной казни, которая была заменена ссылкой в каторжную работу на 20 лет; уже 25 октября Волконский был водворен на Благодатский рудник, близ Нерчинска, а в сентябрь 1827 г. переведен в Читу и через три года в Петровский завод. В 1855 г. Государь, в память его умершей матери, освободил его от каторжных работ. Местом поселения Волконский избрал Урик, близ Иркутска (с марта 1856 г.), на лето переезжал в Усть-Куду, где жил А. В. Поджио, близкий к семье Волконских человек, и занимался здесь сельским хозяйством. Волконский превратился в хлопотливого и практического хозяина и совсем опростился; в обществе товарищей он бывал редко.
В 1844 г. семье Волконского, по случаю болезни его жены, разрешено было поселиться в Иркутске; 26 августа 1856 г. декабристы были помилованы, и Волконский вернулся в Poccию. Он получил права потомственного дворянства, но без титула, который потом возвращен был детям
Последние годы Волконский проживал то за границей, для лечения, то в имениях зятя и племянника. В 1865 г. с него снят полицейский надзор и возвращены ему крест за Прейсиш-Эйлау и медаль 1812 г.; смерть жены в 1865 г. сильно потрясла Волконского; скончался он 25 Ноября 1865 г. в имении зятя с. Воронках, Черниговской губернии, и здесь погребен под церковью, рядом с женой. Волконский имел 4 детей: l) Николая (р. 1826 г., ум. 1827 г.), 2) СОФИЮ (р. и ум. 1850 г.), 3) Михаила (р. 1832 г.) и 4) Елену (р. 1835 г.), бывшую замужем за Молчановым, Кочубеем и Рахмановым.

(С миниатюры Изабе; собственность И. А. Всеволожского, С.-Петербург)

Статья «Усадьба Воронцово»

М.Ю. Коробко, Л.П. Рысин, К.В. Авилова, Воронцово М., 1997

Воронцово упоминается в завещании великого князя Московского Ивана III (1439-1505); оно значится среди селений и земель, отданных его старшему сыну — Василию III (1479-1533). При царе Алексее Михайловиче (1629-1676) Воронцово, к тому времени ставшее пустошью, перешло к Репниным. Между 1678 и 1709 годами в Воронцове и соседним с ним Шатилове выстроил для себя усадьбы князь Никита (Аникита) Иванович Репнин (1668- 1726) — будущий герой Полтавской битвы и генерал-фельдмаршал. Впоследствии имение унаследовал его внук — обер-шталмейстер и генерал-поручик князь Петр Иванович Репнин (? -1778). Он владел большим состоянием; к наследству, полученному от отца, присоединились имущество рано умершего старшего брата Аникиты и приданное, взятое за женой — графиней Марией (Марфой) Ивановной Головкиной (1707-1770). На благоустройство имения тратились большие средства, хотелось жить весело; неслучайно тогда у Воронцова появилось еще одно название — Беспечное.
В юности крепостным П.И. Репнина был один из наиболее известных отечественных портретистов Федор Степанович Рокотов (173?-1808); возможно, что он и родился в Воронцове.

В «Описании столичного города Москвы и его уезда со всеми лежащими в них дачами, в чьем владении, какое число мужеска и женска пола душ, с сколькою мерою земель со внесением экономических примечаний», составленном в 1760-1770-е годы, имение П.И. Репнина называется «сельцо Воронино». Ему же принадлежали находившиеся по соседству сельцо Шатилово и деревня Петровская. Вот что сообщалось о них в этом документе: «Сельцы: Воронино — на суходоле дом господский деревянный с регулярным садом, в оном сельце — полотняная фабрика о двадцати станах, в ней ткутся разные полотна; Шатилова — на правом берегу оврага Безымянного, деревня Петровская — на левом берегу оврага Старостина при Большой Калужской дороге; в даче — кирпичный завод, земля иловатая, хлеб и покосы средственные, лес строевой, сосновый, дровяной, дубовый и осиновый, крестьяне на пашне».

В 1767 году П. И. Репнин захотел устроить в Воронцове домовую церковь; что было разрешено «за старостию и слабостию» хозяина усадьбы. Церковь должна была находиться в одном из помещений дома, но не иметь при этом купола. Сначала предполагалось, что эта церковь будет освящена во имя Всемилостивого Спаса, но очень скоро название было изменено и стало довольно необычным — «Происхождения древ креста Господня». Просуществовала церковь недолго; спустя несколько лет П. И. Репнин написал Московскому архиепископу Платону, что церковь «он далее содержать не желает»; церковная утварь и иконы были перенесены в соседнее село Тропарево.

В ходе «генерального межевания» территории Московского уезда в 1770 году был составлен первый известный план Воронцова. Тогда усадебный парк состоял из двух частей: восточной (пейзажной, где все напоминало дикую природу) и западной (регулярной — благоустроенной, «упорядоченной»); их разделяла террасированная цепь прудов.
Планировка восточной части, частично сохранившаяся до наших дней, имела «лучевую» композицию, типичную для начала и середины XVIII столетия. От деревянного главного дома усадьбы в сторону Старой Калужской дороги отходили три аллеи; центральная аллея являлась основной композиционной осью.

После кончины П. И. Репнина на оставшееся имущество претендовали его двоюродные братья: князья Иван Иванович Лобанов-Ростовский (1731-1791) и Николай Васильевич Репнин (1734-1801). Началась тяжба, дошедшая до императрицы Екатерины II. Решение по этому делу было вынесено в пользу Н. В. Репнина, но тем не менее он счел нужным поделить наследство с другим претендентом. Однако Воронцово Н. В. Репнин оставил себе.
Новый владелец имения был видным военачальником. Он сражался в русско-турецкой войне и участвовал в заключении знаменитого Кючук-Кайнарджийского мирного договора, которым завершилась первая война России и Турции. Вскоре война возобновилась, и Н. В. Репнин вновь отличился, одержав ряд блистательных побед.

По-видимому, в 1780-е годы, был сооружен ансамбль при въезде в усадьбу со стороны Старой Калужской дороги: две симметрично расположенные двухъярусные «готические» башни и примыкающие к ним кирпичные одноэтажные караульни (кордегардии). Можно предположить, что ансамбль был построен знаменитым архитектором В. И. Баженовым, который не раз проезжал мимо Воронцова в расположенное неподалеку имение Коньково-Троицкое, где предполагалось по его проекту построить дворец для Екатерины II. К тому же и В. И. Баженов и Репнины были масонами, и это их сближало.
Вероятно тогда же сформировался ансамбль парадного двора усадьбы — слева и справа от господского дома были сооружены кирпичные, квадратные по очертаниям служебные постройки. Оба здания почти полностью сохранили объемно-пространственное решение, характерное для 2-й половины XVIII века.

В 1793 году Н. В. Репнин, в то время бывший наместником Рижским и Ревельским, решил, что подмосковное имение ему ни к чему, а гораздо лучше иметь особняк в Петербурге. Во исполнение своего замысла он предложил канцлеру графу А. Р. Воронцову выменять принадлежавший ему дом на Фонтанке на Воронцовскую усадьбу. Переговоры шли, но закончились безрезультатно.
Павел I произвел Н. В. Репнина в генерал-фельдмаршалы и подарил ему шесть тысяч крепостных, но карьера князя уже была близка к завершению, особенно после неудачного посольства в Пруссию в 1798 году. Н. В. Репнин вернулся в Москву и там провел последние годы своей жизни. Он часто бывал в Воронцове, где и скончался 12 мая 1801 года.

После этого имение унаследовала старшая дочь Н. В. Репнина — Александра Николаевна (1756-1834) — супруга генерала от кавалерии князя Григория Семеновича Волконского (1742-1824). Однако, как свидетельствовал Я. И. Булгаков, по завещанию Н. В. Репнина Воронцово предназначалось не княгине А Н. Волконской, а другой дочери — княжне Дарье Николаевне Репниной (1769-?). Как видно, сестры решили по другому поделить полученное наследство. Поскольку А Н Репнина с детства была горбатой, то старый князь опасался, что кто-то может польститься только на ее состояние; поэтому в завещании было оговорено, что Дарье Николаевне замуж не выходить, а жить «при сестре». Впрочем, запрет не помог. В 1802 году Дарья Репнина все-таки вышла замуж за отставного полковника барона Августа Карловича фон Каленберга (?- 1880).
А. Н. Волконская стала сдавать часть построек Воронцова для летнего отдыха тем, кто не хотел далеко уезжать от города. Поэтому в теплое время года усадьба по сути превращалась в один из первых «дачных поселков» московской знати.

Старшим сыном А. Н. Волконской был генерал-адъютант князь Николай Григорьевич Репнин (1788-1844). Эту фамилию он получил согласно особому царскому указу после смерти своего знаменитого деда генерал-фельдмаршала Н. В. Репнина, о котором шла речь выше. Такое решение было вызвано тем, что Н. В. Репнин не имел сыновей и без передачи фамилии внуку род Репниных, имевший многовековую историю, прекратился бы. Генеалоги именовали Николая Григорьевича «князем Репниным-Волконским», но сам он с 1801 года всегда подписывался только «Репнин». Этому же правилу следовала и его дочь — Варвара Николаевна Репнина (1809-1891), автор воспоминаний о Н. В. Гоголе и заядлая курильщица, что для тех времен было явлением весьма необычным. Н. Г. Репнин и его жена Варвара Алексеевна, урожденная графиня Разумовская (1778-1869), устроили в восьмигранном парковом павильоне Воронцова небольшую церковь Живоначальной Троицы, освященную в 1807 году. Тогда же князь внес в «сохранную казну Воспитательного дома» 15000 рублей, на проценты с которых содержалось церковное здание. По-видимому, церковь Троицы в Воронцове первоначально имела статус домовой, так как до 1825 года при ней не было священника.

Вместо здания, занятого под церковь, в усадьбе соорудили новый павильон. Он был поставлен на одной линии с северным корпусом служб.
В мае 1812 года А. Н. Волконская предоставила территорию Воронцова для строительства большого воздушного шара; предполагалось, что он станет «последним словом» военного дела — с шара можно будет бомбардировать неприятельскую армию взрывчатыми снарядами. Работами руководил механик Франц Леппих, носивший псевдоним «доктор Шмидт». Ему помогал врач Шефлер. Первоначально Леппих предложил свои услуги Наполеону, но тот их отверг. Тогда Леппих связался с российским послом в Штутгарте, который сообщил об идее постройки шара своему правительству. Заманчивое предложение, сулившее немало расходов, но еще больше — выгод, было принято. Граф А. А. Аракчеев вспоминал, как его вызвал Александр I, сказав:»Явился человек, который хочет строить воздушный шар, откуда можно будет видеть все армии Наполеона; отведи ему близ Москвы удобное место и дай средства к работе…». Специальный фельдъегерь привез Леппиха в Москву вместе с собственноручным письмом императора Московскому гражданскому губернатору и губернскому предводителю дворянства Н. В. Обрезкову. В письме содержалось поручение тайно поместить Леппиха недалеко от города и снабдить его всем необходимым для начала работ. Н. В. Обрезков решил, что Воронцово вполне отвечает всем условиям, необходимым для сохранения тайны.

Начало войны с Францией заставило форсировать строительство шара, поскольку с его помощью предполагалось изменить ход военных действий. За работой Леппиха стал следить военный губернатор Москвы граф Ф. В. Ростопчин. Он писал Александру I:»Я подружился с Леппихом, который также меня полюбил; а машину его люблю как мое собственное дитя…». Леппих «много тратит денег; ему выдано уже 130 тысяч рублей, но если б удалось его предприятие, то можно было бы не пожалеть и миллиона», а 22 августа 1812 года Ростопчин опубликовал в газете «Московские ведомости» сообщение о проводимых под руководством Леппиха работах, полагая, что это известие ободрит москвичей:»Здесь мне было поручено от государя сделать большой шар, на котором 50 человек полетят, куда захотят, и по ветру, и против ветра, а что от чего будет — узнаете и порадуетесь. Если погода будет хороша, то завтра или послезавтра ко мне будет маленький шар для пробы. Я вам заявляю, чтобы вы, увидя его, не подумали, что это от злодея <то есть Наполеона — авт.>, а он сделан к вреду его и погибели». Москвичи стали стекаться в Воронцово, чтобы увидеть грозное чудо-оружие. Аракчеев вспоминал: «Народ тогда толпами ходил из Москвы, на расстояние семи верст, к тому месту, где готовился шар. Это было на уединенной даче, окруженной забором, куда внутрь никого не пускали, но народ, возвращаясь домой, рассказывал, что видел своими глазами, как готовится шар на верную гибель врага, и тем довольствовался».
История сооружения воздушного шара нашла отражение и в литературе. Пьер Безухов — герой романа Л. Н. Толстого «Война и мир» — незадолго до Бородинского сражения «для того, чтобы развлечься», поехал в село Воронцово смотреть большой воздушный шар, который строился для «погибели врага».

Однако затея со строительством закончилась провалом, и после Бородина отчеты Ростопчина императору стали иными: «С прискорбием извещаю Ваше Величество о неудаче Леппиха… Кажется, надо отказаться от надежды на успех… Леппих — сумасшедший шарлатан…». Перед сдачей Москвы Леппих и его помощник Шефлер были отправлены в Петербург, а недостроенные шары, погруженные на 130 подвод, — в Нижний Новгород. Все тот же Аракчеев, который с самого начала был убежден в таком исходе, отправился с докладом к императору и с удивлением понял, что и Александр I предполагал этот же результат. «Только тогда мне все прояснилось» — писал в своих воспоминаниях Аракчеев, — «для народа в известных случаях нужны такие выдумки, они успокаивают легковерную толпу, хотя на малое время, когда нет средств предотвратить беду».

Во время французского нашествия Воронцово и близлежащие деревня Петровская и сельцо Шатилово были сожжены, причем и деревня, и сельцо так никогда и не возродились — крестьяне из них были переселены в Воронцово. В огне погиб почти весь огромный фамильный архив, содержавший уникальные документы, в том числе автографы выдающихся философов и писателей XVIII века — Вольтера и Дидро. Считается, что небольшую часть архива удалось спасти одному из сыновей владелицы имения — князю Сергею Григорьевичу Волконскому (1788-1865), будущему декабристу, навсегда вошедшему в историю вместе со своей женой — Марией Николаевной Волконской (1805-1863), дочерью героя Отечественной войны 1812 года генерала Н. Н. Раевского, которая самоотверженно последовала за мужем в Сибирь на Нерчинские рудники и вернулась только спустя три десятилетия.

Французы разорили и церковь, которая не действовала до 1816 года. При восстановлении усадьбы парк подвергся серьезной перепланировке. Территория значительно сократилась. От первоначальной лучевой композиции сохранились лишь аллеи, ведущие к парадному двору со стороны Старой Калужской дороги. В западной (запрудной) части парка осталась только одна центральная аллея. Лесной массив к югу от парадного двора был превращен в пейзажный парк с сеткой просек и аллей. Изменились очертания большого пруда, расположенного за главными постройками усадьбы. Ему придали более естественную форму, посреди пруда насыпали островок. К северу от большого пруда протянулся каскад небольших водоемов.
Господский дом в Воронцове так и не был больше вос¬становлен, но служебные здания остались, и именно в них жили хозяева и гости имения.

Летом 1825 года провела в усадьбе со своей семьей невестка А. Н. Волконской — Зинаида Александровна Волконская (1789-1862); она была замужем за средним сыном владелицы Воронцова — князем Никитой Григорьевичем (1791-1841). 3. А. Волконская, урожденная княжна Белосельская-Белозерская, была известна своим литературным салоном. Тогда же в Воронцове жил итальянский художник Микельанджело Барбиери, воспитатель сына 3. А. Волконской, вместе с тем выполнявший различные художественные заказы. Им, в частности, были исполнены росписи в доме на Тверской улице, известном теперь как Елисеевский магазин, а также в усадьбе Суханово (Подольский уезд). Через несколько лет 3. А. Волконская уехала в Италию, где приняла католичество, но навсегда сохранила любовь к родине; в парке ее римской виллы была установлена стела в честь Пушкина — самый первый памятник великому поэту, и притом сохранившийся до наших дней.
В 1830-х годах павильон на территории усадьбы был перестроен под жилой флигель; при этом он стал двухэтажным. Симметрично ему был сооружен еще один флигель («южный»).

В 1834 году после смерти А. Н. Волконской Воронцово досталось ее внуку — чиновнику Коллегии иностранных дел, князю Василию Николаевичу Репнину (1806-1880). К нему перешла и собственность дяди-декабриста. Когда оказалось, что ее нужно вернуть, В. Н. Репнин отказался это сделать. Результатом была длительная тяжелая переписка, в том числе и с вернувшимся из ссылки С. Г. Волконским.
Дело осталось юридически незавершенным, а отношения между ними на¬всегда испорченными.
В. Г. Репнин не очень дорожил семейным наследием; в 1837 году он продал Воронцово действительному тайному советнику Сергею Ильичу Муханову (1762-1842). Новый владелец в 1838 году пристроил к церкви колокольню и придел; к югу от церкви было устроено кладбище, просуществовавшее около 140 лет.

От жены Варвары Дмитриевны, урожденной Тургеневой (1774-1845), у С. И. Муханова были четыре дочери: Мария (1802-1882), Анна (1804-1869), Елизавета (1809-1869) и Екатерина (1809-1865) — придворные фрейлины. Унаследовав Воронцово после смерти отца, они не стали делить его между собой на части, а стали совместно им владеть, тем более, что ни одна из них не вышла замуж. С годами сестры все реже бывали в Воронцове, а потом и продали его. С 1867 года хозяином имения стал московский купец 1-й гильдии Григорий Михайлович Сушкин (180?-1873), занимавшийся торговлей сукном, шерстью, хлебом, изделиями из кожи. Сушкину принадлежали суконная фабрика в Петербурге и пять домов в Москве. Это был очень богатый человек, типичный представитель московского купечества, с размахом занимавшийся торговыми делами и не забывавший о благотворительности. После смерти Сушкина произошел раздел имущества между его детьми, и к 1883 году Воронцово числилось за его старшим сыном — Михаилом Григорьевичем (1853-?), который также был купцом. Жилые постройки усадьбы все чаще стали сдаваться в наем всем желающим в качестве летних дач.

Впоследствии Воронцово последовательно принадлежало: торговой фирме «Карл Тиль и К», возглавляемой почетным старшиною Московского Совета детских приютов купцом 1-й гильдии Карлом-Иосифом Тилем (1860-1903) — австрийцем по происхождению; зажиточному крестьянину Вятской губернии, торговцу кожевенным товаром Алексею (Александру) Ильичу Вахрушеву, а с 1911 года — богатому юристу, присяжному поверенному Евгению Адамовичу Грюнбауму, купившему Воронцово за 250 тысяч руб. Он оставался владельцем имения вплоть до его национализации после революционных событий. Согласно страховым описям, при Грюнбауме в Воронцове было 14 жилых зданий, конный и скотный дворы, конюшня, два экипажных сарая, ледник, молочная, три кухни (одна — с погребами, а другая — с прачечной), баня, птичник, две оранжереи, три деревянные сторожки, кузница и 26 деревянных сараев. Это было большое, очень хорошо налаженное хозяйство.
В 1920 году в усадьбе была размещена Биостанция (впоследствии Лаборатория НИИ растений). Остальную территорию Воронцова поделили свиносовхоз, находившееся в ведении ОГПУ-НКВД и колхоз им. К. Е. Ворошилова.

По плану реконструкции Москвы 1935 года, Воронцово предполагалось включить в состав города. Тогда к югу от усадьбы еще существовал кирпичный завод, основанный еще до революции. Предполагалось провести до села трамвайную линию. Однако Воронцово вошло в черту столицы только в 1960 году.
Церковь была закрыта только в 1938 году. Сначала в ней находился клуб, позже — сельпо, а затем — механическая мастерская и, наконец, фабрика по производству игрушек.
В результате церковь пришла в аварийное состояние. В 1990 г. она вновь стала действующей. В ходе комплекса ремонтно-востановительных работ здание было восстановлено, правда с отступлениями от первоначального вида. Заново была выстроена колокольня.

Северный корпус оставался жилым до 1970 — годов, но затем на несколько лет опустел; только в 1980 году здесь начались реставрационные работы. Частично изменена планировка южного служебного корпуса. Еще в 1950-е годы был заложен ряд оконных проемов северного флигеля. Его внутренние кирпичные стены, пришедшие в негодность, были заменены фибролитовыми перегородками. При восстановлении здания в 1970-е годы оказалось частично сбитым штукатурное покрытие стен. В настоящее время флигель находится в аварийном состоянии. Южный флигель до 1970-х годов использовался сотрудниками Лаборатории НИИ растений. Позднее он был приспособлен под конторское помещение, причем была произведена его частичная перепланировка. К настоящему времени полностью утрачено оформление интерьеров. Изменена первоначальная планировка караулен.
В настоящее время на территории бывшей усадьбы можно видеть два бывших служебных корпуса, построенных во второй половине XVIII века, два жилых флигеля, церковь, въездной ансамбль — башни и караульни (1780-е годы), два пилона при въезде, поставленные в 1-й четверти прошлого века. Все сооружения (кроме церкви) располагаются попарно вдоль главной композиционной оси — липовой аллеи, вытянутой с востока на запад. Современная площадь парка составляет около 50 га. Сохраняются и пруды.

Усадебный парк

Воронцовский парк очень изменился. В годы войны он был сильно вырублен, но тем не менее по-прежнему привлекателен.
Трудно сказать, имеет ли ныне существующая дубрава какую-либо связь с лесами, которые некогда покрывали эту территорию; мы можем только делать предположения, основываясь на ее природных особенностях.
Село Воронцово было расположено на Теплостанской возвышенности на одном из ее холмов. Вершина Воронцовского холма сложена моренными отложениями, залегающими под маломощным слоем покровных суглинков. Моренные отложения были оставлены ледником много десятков и сотен тысяч лет назад. Это тоже суглинки, но с большим количеством валунов (окатанных камней разного размера). Под моренными отложениями залегают отложения более древнего мелового периода, в основном, это пески.

Еще глубже — темноцветные юрские глины, отложенные древними морями на известняках каменноугольного периода. Залегающие у поверхности плотные суглинки почти не проницаемы для воды; поэтому даже небольшие рытвины в Воронцовской дубраве иногда до середины лета заполнены водой.
С вершины Воронцовского холма во все стороны сбегали маленькие речушки: Раменка и Чура; здесь находились истоки речки Котловки, притоки Рогачевки и Самородинки. Вероятно, что вблизи Воронцова они не имели постоянного течения; скорее, это были даже не речки, а весенние ручьи в лощинах и балках, к настоящему времени в основном засыпанных, но тем не менее до сих пор просматривающихся в рельефе. Что же касается водостоков, то они заключены в подземные коллекторы или перехвачены ливневой канализацией.

Панорама

Схема проезда

icon-car.png
Усадьба Воронцово

Карта загружается. Пожалуйста, подождите.

Усадьба Воронцово 55.666319, 37.535906 Усадьба Воронцово

Related Images:

Понравилась статья? Поделиться с друзьями:
Нататурка.Ру - Памятники Архитектуры и Не Только