Усадьба Золино (Россия, Московская область, Клинский район, Золино)
Несколько лет назад я принимала участие в проекте «Восстановления и развития усадьбы «Золино». Проектно-изыскательские работы осуществляла ландшафтная мастерская В.А. Агальцовой. Помимо натурных исследований велись архивные поиски документов, которые смогли бы пролить свет на противоречивую историю усадьбы, обросшую легендами и домыслами.
Цель проекта — восстановление утраченного дома и окружающей его ландшафтной среды, с дальнейшей продажей частному лицу. Новоиспеченному владельцу должен был достаться не только воссозданный барский дом и возрожденный старинный парк с прудами, но и фолиант ручной работы с историей имения. Но… дома до сих пар нет и покупателя тоже… А история, исходя из архивных материалов, такова:
В путеводителе А. Б. Чижкова «Подмосковные усадьбы сегодня» со ссылкой на каталог «Памятники архитектуры Московской области вып. 2, стр 274-276 найдены сведения, что первые упоминания об имении относятся к 1715 году, когда им владел генерал С.А. Всеволожский.
Описание усадьбы Золино
Следующие записи датируются 1766 годом. Тогда сельцо Мальцево (Малцово) с деревнями Золино, Опрятово с прилегающими пустошами находились в совместном владении полковника Сергея Ивановича Байкова и капитана Алексея Васильевича Беклемишева и гвардии капитан — поручика Афанасия Костюрина и др. «…в селце Мальцове за полковником Сергеем Байковым двор господской ветхой один капитана алексея беклемишева в показанном же сельце двор господской ветхой…». В Золино числилось 18 дворов, в которых «жителей мужеска полу 66 душ и женска полу 81 душа». За Байковым в деревне Золино значилось «крестьян мужеска полу 20 и женска полу 24 души», за Беклемишевым — «крестьянских четыре двора в них мужеска полу пять женска полу пять же душ». Более 162 десятин окрестных пустошей состояли в общем пользовании Байкова, Беклемишева и гвардии капитан — поручика Афанасия Костюрина.
Точное положение сельца Мальцова определить, руководствуясь приведенными данными, невозможно.
В 1770 году долю Алексея Васильевича Беклемишева наследует «малолетний помещик Иван Алексеев сын Беклемишев». Поверенным был С. И. Байков.
Фамилии владельцев земель в период с 1770 по 1800 год нами не установлены (Наумовы).
Из «Всеобщего и полного описания Московской губернии 1800 года» известно, что «вновь поселенное сельцо никольское деревни берсенево малцово тож 7 м.д. 4 ж.д. золина 13 дв. 51 м.д. 56 ж.д. опрятова с пустошми генерал майора и кавалера Николая Петровича Высоцкого 6 дв. 21 м.д. 26 ж.д. … Сельцо Никольское на суходоле при вырытом пруде дом господской деревянной о двух этажах деревни Берсенево на левом берегу безымянного ручья которой в летнее время пересыхает Золина на суходоле Опрятова на левом берегу верховья безымянного оврага…».
1-4. Архивные документы усадьбы Золино (опись строений и др.)
5. Усадьба Золино, план 1-го этажа главного дома
6-7. Главный дом в усадьбе Золино
Можно сделать вывод, что Н.П. Высоцкий, построив господский дом на новом месте, меняет местоположение сельца с левого берега безымянного ручья на правый и меняет название на Никольское.
Следующие архивные записи свидетельствуют, что имение в сельце Никольском Мальцево тож, с пустошами было во владении генерал майора и кавалера Николая Петровича Высоцкого до 1821 года. Он же получил его как часть имения его жены Марии Ивановны Высоцкой (урожденной Наумовой (1766-1832)) и по разделу с другими наследниками предыдущего владельца — действительного камергера Александра Яковлевича Римского-Корсакова.
У Н.П. Высоцкого 27 февраля 1821 года имение покупает штаб-ростмирша Елизавета Александровна Алмазова.
12 февраля 1862 года мировой посредник 3 участка Клинского уезда Д. Валуев прибыл в сельцо Никольское, чтобы на полном сходе жителей деревни Мятинино, входящей в состав имения покойной помещицы Елизаветы Александровны Алмазовой, утвердить и ввести в действие Уставную грамоту. Интересы собственников поместья представляли наследники покойной Е.А. Алмазовой гвардии штабс-капитан Петр Петрович Алмазов и его сын губернский секретарь Петр Петрович Алмазов.
3 июня 1864 года была составлена «Опись имения умершего Клинского помещика Губернского Секретаря Петра Петровича Алмазова». Опись была составлена в соответствии с указом Клинской Дворянской Опеки, Опекуншей имения определена вдова П. П. Алмазова Екатерина Александровна. Имение со всем движимым и недвижимым имуществом оценено в 21 071 рубль 01 коп.
С 27 ноября 1852 года имение состояло в залоге в Московской Сохранной казне по займу в 13 863 р. 85 коп.
За покойным П.П. Алмазовым числились «частные долги»: «по Сохранной росписке писанной 17 Генваря 1863 года на имя жены своей Екатерины Александровны Алмазовой в 50 000р.»
«по векселю писанному 1 Декабря того же 1863 года по предъявлению на имя ея же жены на 15 000 р.»
20 февраля 1868 года имение было выставлено на продажу с аукционных торгов в Московском губернском правлении и его хозяйкой становится Екатерина Александровна Алмазова.
5 сентября 1868 года зарегистрирована следующая операция: Екатерина Александровна Алмазова под залог имения получает от подполковника Войта 7000 рублей серебром сроком на 1 год с выплатой процентов сразу по получении ею денег.
Затем, 14 августа 1869 года Е.А. Алмазова продает имение потомственному почетному гражданину Константину Сергеевичу Мазурину, у которого, в свою очередь, 30 апреля 1873 года имение приобретает жена действительного статского советника Екатерина Дмитриевна Всеволожская.
Из следующей записи о составлении «купчей крепости» становится известно, что 16 декабря 1882 года Е.Д. Всеволожская продала имение со всеми угодьями и строениями кандидату Санкт-Петербургского университета Федору Александровичу Рыжову. A 11 сентября 1893 года Ф.А. Рыжов продает имение потомственному почетному гражданину Дмитрию Алексеевичу Чернядеву. Оценочная опись имения от 30 октября 1914 года дает основание говорить о том, что этот хозяин владел имением по меньшей мере 20 лет. В оценочной описи в ряду многих интересных сведений упоминается «обширный старинный парк, состоящий из вековых берез, лип, ели, сосны и пихты».
Леса, принадлежавшие имению, в основном были «мешаные дровяные», да часто еще «по болоту», «мешаного строевого и дровяного лесу» было менее 1 га. Это вполне объяснимо, если учесть принятый 30 летний оборот рубки — за 30 лет невозможно вырастить насаждение с товарной древесиной.
Записи в Крепостной книге и описи имущества и угодий имения позволяют хотя бы в общем виде представить принципы ведения хозяйства и делопроизводства значимой для судеб России эпохи. Отмена крепостного права была для аграрной страны заметным явлением. Крайне интересны встречающиеся в документах описания взаимоотношений помещиков и крестьян. Так П.П. Алмазов отдает крестьянам деревень Золино и Опритово «по домашнему условию» около 90 десятин сенокоса и пашни, за что они обязаны подготовить под посев озимого хлеба 8,5 десятины земли, что составляло 70 % от общей площади посевов озимых. Картофеля высаживалось 0,5 десятины.
Дело было в том, что в имении было 25 голов_крупного рогатого скота и 5 лошадей. Естественно, что от такого поголовья навоза для удобрения значительных площадей пашни получить было невозможно. В период, когда владельцем имения был Чернядев, поголовье скота сократилось, в оценочной описи учтено 9 коров и 8 лошадей. Такое количество скота позволяло удобрять ежегодно не более 3-4 десятин пашни, т.е. органическое удобрение могло быть внесено на каждую десятину 1 раз примерно в 6 лет. С учетом невысокого качества здешних почв становится понятным, что высокие урожаи получить было крайне сложно.
При Алмазовых сена накашивалось до 2000 пудов или немного больше тонны в среднем на каждого из животных, что явно недостаточно для кормления животных в течение всей зимы. О состоянии дел в имении говорит и тот факт, что из 5 лошадей 3 были старше 10 лет.
Опись имения от 1914 года говорит о том, что площадь имения сохранилась неизменной в течение почти 100 лет, не изменились и соотношение по категориям земель и принципы ведения хозяйства. Интересно, что не изменилась и урожайность угодий. Товарность лесов также не возросла, лес был определен настолько нерентабельным, что было определено более выгодным расчистить 367,5 га леса с переводом этой площади в луга.
Следующей и последней хозяйкой имения была Евдокия Ивановна Курындина. При ней 27 ноября 1917 года составлен план имения и проведено его страхование. Управляющим имением был А. Б. Пуссель. Земли обрабатывалось по-прежнему около 23 десятин.
В конце 30-х годов в Золино был организован дом отдыха рабочих фабрики «Клинволокно», просуществовавший до войны.
В годы войны 1941 — 1945 гг. в усадьбе какое-то время размещался военный госпиталь. Из опыта работы на других объектах известно, что именно ко времени войны относятся наиболее значительные утраты в парковых древостоях.
После войны и эвакуации госпиталя в Золино была организована неврологическая лечебница, впоследствии реорганизованная в больницу № 13. В это время возводились здания различного назначения необходимые для функционирования больницы, а также жилые для размещения персонала. При этом, безусловно, также вырубались деревья в парке. Регулярного квалифицированного ухода за парком не было. По воспоминаниям местного жителя В.Д. Полякова время от времени в покрытие дорожек добавляли кирпичную крошку.
Финансирование больницы было недостаточным для того, чтобы обеспечить проведение ремонтов зданий, в том числе и главного усадебного дома, шло постепенное разрушение построек. В 1984 году договор на аренду территории памятника был расторгнут, в результате усадьба стала бесхозной.
Разрушение зданий прогрессировало, парк зарастал самосевом клена и ясеня, ухудшалось его санитарное состояние, шло накопление сухостоя и валежа.
В 1994 году главный усадебный дом сгорел.
Литература:
А.Б. Чижков «Подмосковные усадьбы» М., 2006, с. 63
Материалы «Проекта восстановления и развития усадьбы Золино (Клинский р-н, Московской области)» М., 2004
Усадьба Золино (Фолиант в сокращении)
Золино, еще в советское время признанная историческим и культурным памятником, принадлежит именно к таким, «срединным поместьям». Ее уникальность пробудила пристальный интерес искусствоведов, историков, архитекторов, что позволило восстановить исторический облик усадьбы. Ее центрм был построенный во второй половине XIX века деревянный дом на кирпичном цоколе, отштукатуренный «под камень». Со стороны парадного двора центр дома подчеркивал мезонин, увенчанный, треугольным фронтоном. Боковые крылья были выделены прямоугольниками трехчастных окон. Декор фасадов образовывали пилястры, наличники, профилирующие карнизы. Архитектурный стиль – эклектика, с элементами позднего классицизма. Тогда же был разбит парк и устроены пруды. В целом Золино – редкий пример для подмосковного усадебного строительства второй половины XIX века.
История усадьбы не изучена в полной мере, однако, для такого исследования, и даже написания полноценной монографии о ней, достаточно литературных и архивных источников. Владельцы усадьбы принадлежали к известным дворянским родам, Оставшиеся в архивах фотографии, документы, справочники и родословные книги помогут восстановить хронологию истории Золино, а воспоминания, письма
и дневники помогут наполнить ее «человеческим» содержанием, раскрыть жизнь ее обитателей в полной мере.
О Золино его хозяевах уже немало написано историками, учеными и искусствоведами, найдено немало документов. Попытаемся собрать все это воедино и хотя бы в первом приближении восстановить историю формирования усадебного комплекса в непосредственной связи с историей владельцев усадьбы.
Историческая уникальность Золино в том, что она является одной из старейших усадеб России. Все исторические периоды существования вотчин, родовых гнезд русского дворянства от начала, до конца, оставили здесь свой след.
Начинается история Золино в то время, когда в Москве и вокруг нее появляются первые поместья. В XVI веке великие князья и цари раздают небольшие владения своим служилым людям. При царе Михаиле Романове, после отражения Польской интервенции 1618 года, многие поместья, предоставляемые на время службы, были переведены в категорию вотчин, и стали передаваться по наследству. Именно тогда возникают «дворянские гнезда», где росли, воспитывались, поколения аристократов и мирных помещиков.
Возникновение Золино связывают с княжеской фамилий Пожарских, а первым владельцем считается генерал С.А. Всеволожский. Из документов 1766 года известно, что сельцо Мальцево с деревнями Золино и Опрятово находилось в совместном владении полковника Сергея Ивановича Байкова, капитана Алексея Васильевича Беклемишева и гвардии капитан-поручика Афанасия Костюрина.
В Мальцево было два ветхих деревянных господских дома. В деревне Золино, состоявшей из 18 дворов, числилось 147 душ. Из них за Байковым было 20 мужских и 24 женских, за Беклемишевым – 5 мужских и 5 женских, за Беклемишевым – «крестьянских четыре двора в них мужеска полу пять женска полу пять же душ».
безымянном ручье вырыт пруд. Самым старым дубам, сохранившимся в парке, около 200 лет. Н.П. Высоцкий разбил усадебный парк в соответствии с установленной модой и эстетическими взглядами своего времени, которые мы рассмотрим ниже.
Построивший дом и заложивший основу парка в Золино Николай Петрович Высоцкий – генерал майор и кавалер, был характерным представителем поколения екатерининских вельмож.
Для правильной оценки паркового ансамбля усадьбы Золино необходимо учитывать, что она не являлась единственной вотчинной своих владельцев. Кроме огромной усадьбы в Свиблово, Высоцкие владели расположенным рядом с Золино поместьем Кленково, в котором уже был сложившейся усадебный комплекс. Оба поместья, и Кленково, и Золино были доходными крепкими хозяйствами, богатыми еловым и дровяным лесами, сенокосными и пашенными землями. Хозяйственная деятельность вынуждала Высоцкого проводить в Золино какое-то время, а стремление к привычной обстановке и тщеславие заставляли тогда многих богатых людей строить в деревне дома не хуже городских.
Возведение дома и парка в Золино, не будучи требованием житейской необходимости, свидетельствует об экономическом подъеме поместья. Так что Николай Петрович Высоцкий мог позволить себе построить еще один дом. А по приличиям того времени, и в соответствии со статусом владельцев, дом не мыслился без парка.
Пруд, расположенный при въезде в усадьбу, уже является частью садово-паркового комплекса. Раскинувшись у подножия небольшого холма, утопающего в зеленном массиве деревьев, он формирует первый живописный вид. Его зеркало придает завершенность панораме. «Подвижные картины» меняются в зависимости от точки зрения. С дороги, ведущей в усадьбу, открывается вид на луга, уходящие до горизонта, на которых и сегодня живописно пасутся стада. Отражаясь в зеркальной глади, березовая аллея поднимается на вершину холма, сливаясь с зеленным массивом на его верхушке. У извилистого берега пруда изящно расположились группы кустарников.
В композиции садово-паркового комплекса Золино присутствуют черты как пейзажного парка в «английском вкусе», так и регулярного французского парка. Традиция и мода переплелись в его ансамбле, определив самобытное лицо. По всей видимости, Николай Петрович Высоцкий, будучи человеком немолодым, придерживался достаточно консервативных взглядов, и, закладывая в основу парка регулярность, он проявляет любовь к пышности и парадности екатерининской эпохи, но в стиле времени сочетает ее с сентиментальной простотой и естественностью пейзажного парка.
Прямая перспектива подъездной березовой аллеи ведет к расположенному на холме зеленому массиву, и заканчивается в глубине его овальным партером перед господским домом. Парадный партер с узорчатыми газонами, цветочными клумбами и кустарником, был украшен статуями.
Можно предположить, что и ягодники, подчеркивающие опушку леса по обеим сторонам от въездной березовой аллеи, как рекомендовал Болотов, и фруктовый сад, расположенный недалеко от дома, с восточной стороны, уже существовали в это период развития усадьбы. В саду сейчас сохранились единичные экземпляры яблонь, слив и вишни более поздней посадки.
Господский дом, с характерным для классических французских садов типом расположения анфиладных комнат, из которых открывался вид на партер, был центром осевой композиции парка. Партер является продолжением центральной оси, которая завершается перешейком между двумя прудами, расположившихся симметрично по обе стороны. Стоит отметить, что перед нами не бассейны, а пруды: это с одной стороны свободная композиция, но с другой, у прудов не «капризные» берега, с извилистой береговой линией, а геометрически четкая прямоугольная форма. По описаниям они были обнесены балюстрадами, что все же делает их похожими одновременно и на бассейны регулярных парков и на живописно разлившиеся пруды с извилистыми берегами. Впрочем, пруд в данном случае с хозяйственной точки зрения практичней. В нем можно разводить рыбу, — карпы водятся в прудах и сейчас.
Планировка Золино-Никольского хорошо продумана и предусматривает как развернутые вовне сентиментально-сельские виды на луга, оживленные деревеньками на изгибах холмов, так и камерные идеалистические пейзажи.
Из дома можно было наблюдать раскинувшийся на зеленой лужайке дуб на фоне водного зеркала, в котором отражалась стоящая на холме беседка. Соответственно из беседки разворачивался вид на дом, дальний. Естественность этому идеалистическому пейзажу придавало чуть смещенное от центра партера расположение дуба.
Это дерево не был случайным элементом парка, ведь истинные герои романтических парков – старые деревья, особенно старые дубы. Способные пережить поколения, они – символ жизни и ее скоротечности, – сажались для потомков, храня память о прежних хозяевах или событиях, становящихся со временем легендами.
Дуб на южном партере был не единственным. В парке сохранился другой дуб, вернее два сросшихся дуба, стволы, которых замысловато переплелись. Он находиться на границе регулярной и пейзажной частей парка. Такое сочленение двух деревьев не случайно. Подобные эффекты планировались при посадке. Эти дубы называются «Два брата», и впоследствии, рассматривая историю владельцев усадьбы, мы увидим, каким странным образом история деревьев переплетается с историей людей.
Общий план усадьбы, оставшийся практически неизмененным до сегодняшнего дня, Николай Петрович, несомненно, проектировал в союзе с профессиональным садоводом, — так безукоризненно продуманы все технические моменты и учтены все особенности рельефа местности. В результате была создана цельная завершенная композиция.
В процессе работы над запрудой ручья и строительством дамбы был усовершенствован рельеф местности. Границы усадьбы оформлены обсадными аллеями и межевыми канавами. С восточной и западной границ усадьбы разворачиваются сквозь амфитеатр аллей виды на соседние луга. На восточной в композицию включен холм земляного сарая.
Эти детали представляются одними из самых интересных моментов организации усадебного комплекса. Выбирая место для усадьбы, ее строители задались ей определенной идей.
Скрытая в зеленых массивах от глаз стороннего наблюдателя, сама усадьба представляет прекрасную позицию для обозрения окрестностей, располагаясь на возвышенной точке. И в этом ее устройстве уже проявляются предпосылки будущих романтических впечатлений.
Учитывая значение настроения в устройстве романтического парка, движение времени, эти виды чудесным образом сопрягаются со временами суток. Восход солнца над лугом можно наблюдать с восточной границы усадьбы – от дома и фруктового сада, а с западной разворачивается широкая панорама на закат – солнце садиться за лесом на фоне беседки у пруда, или за холмы, виднеющиеся с опушки.
Возможно, здесь были павильоны, скульптуры, беседки Несомненно, у прудов, беседки на холме, дуба, у отдельных участков парка были свои названия.
Семья Алмазовых владела усадьбой Золино с 1821 по 1868 года, это довольно продолжительный и показательный период в развитии усадебной культуры. Двадцатые годы – еще блестящий «золотой век», а шестидесятые уже овеяны кризисом, распада помещичьей усадьбы. Поэтому и история семьи Алмазовых представляется драматическим повествованием совершенно в духе романтических настроений – от счастливых дней единения, к тяжелому расставанию.
Документы на усадьбу оформлены на имя Елизаветы Александровны Алмазовой, племянницы Николая Петровича Высоцкого, дочери его брата. Последний предпочитал жить в Москве, в то время как Николай Петрович посвятил себя сельскохозяйственным занятиям.
Муж Елизаветы Александровны – Петр Петрович Алмазов (1797–1871), прапорщик конно-егерского полка в Москве. Мать Петра Петровича – в девичестве М. Б. Голицина, отец – Николай Петрович Алмазов, бывший офицер лейб-гвардии Измайловского полка и предводитель дворянства, скончался за три года до женитьбы младшего сына, девятого ребенка в семье.
Все мужчины в семье Алмазовых были военными. Два брата Петра Петровича, Борис и Иван погибли во время войны 1812 года. Петр Петрович и его брат Николай Петрович были офицерами конно-егерьского московского полка. Сестры Алмазовы – Наталья, Варвара, Мария, Софья и Елизавета, блистали в свете, вызывая восхищение своей красотой. О Варваре, одной из сестер, в своих воспоминаниях пишет Вигель: «Варвара Петровна сияла красотой», называет ее «доброй, но нельзя сказать, гениальной женщиной…» Семья Алмазовых владела в Москве огромным земельным участком между Старой Басманной (? 129) и Ново-Басманной улицами, и имением в Смоленской губернии. Кроме того, известно, что Алмазовым принадлежали имения Алмазовка и Воронино, также располагавшиеся в Клинской губернии, как и усадьба Золино–Никольское. Служа в конно-егерском московском полку, Петр Петрович, несомненно, принадлежал к блестящим подающим надежды офицерам высшего общества. Молодой гвардеец, по всей видимости, был обласканным светом частым посетителем пышных балов и званых обедов. Жизнерадостный нрав Алмазова проявился в ранней женитьбе. Традиционно, мужчины тогда обзаводились семьей уже в зрелом возрасте, приобретя чины, положение и состояние. Петр Петрович жениться в 19 лет, на своей дальней родственнице Елизавете Александровне Алмазовой.
Владения ее дяди – Кленково и Золино-Никольское располагались в непосредственном соседстве с усадьбой Алмазовых Воронино. В каком из трех имений встретились молодые люди, когда Петр Петрович, только что получивший чин прапорщика, приехал на летние каникулы в деревню? На этот вопрос нет ответа. Возможно, с детства развилась привязанность Петра Петровича и Елизаветы Александровны. Вероятна и иная фабула: роман развивался так же молниеносно, как менялась жизнь бывшего корнета. Возможно, скрытая в тени небольшого камерного парка усадьба Золино-Никольское послужила кулисами для этого романа, и на каком-нибудь фейерверке, устроенном хозяином в честь своих гостей, произошло решительное объяснение.
Затем – уединенные прогулки по саду, чтение любовных записок, и долгожданные встречи в беседке у пруда, где в соответствии с литературными канонами и должны встречаться влюбленные.
Так или иначе, в 1818 году Петр Петрович и Елизавета Александровна женятся, и связанные, долгом службы мужа, живут в Москве, в кругу многочисленных родственников, друзей и знакомых, ведя светский образ жизни. Уже в следующем году у них рождается сын Петр.
Перед нами счастливое семейство, не стесненное в средствах и не обремененное заботами. Три года спустя супруги Алмазовы уже ждут рождения второго ребенка, и становится очевидно, что быстро растущему семейству пора обзавестись собственным имением, где в окружении гувернеров и добрых нянь будут расти ненаглядные чада.
Забрав своих преданных дворовых слуг, овдовевший к этому времени Николай Петрович, передал крепкое доходное хозяйство в руки племянницы 27 февраля 1821 года. Полгода Алмазовы обживали имение, и 21 октября, видимо уже в Золино, у них рождается дочь Лидия.
Год за годом, служба в Москве, лето – в имении. Так и шло бы все своим чередом, не будь пылкий нрав Петра Петровича причиной происшествия, изменившего все течение жизни семейства. Приревновав свою жену к сослуживцу, гвардейскому офицеру, он вызвал его на дуэль, которая, видимо, состоялась, так как вскоре Алмазов, гвардии штабс-капитан в отставке, покидает Москву и уезжает в Золино.
Благодаря этому не вполне житейскому эпизоду, имение становится местом активной светской жизни. Не оставляя столичных привычек, Алмазовы часто принимают гостей, наведываются к соседям, сюда приезжают на отдых московские и петербургские друзья – высокие военные и гражданские чины, художники и журналисты. Есть, для кого устраивать балы. Есть для чего держать штат слуг.
Однако этой милой блестящей семейной идиллии суждено было окончиться до срока. В семье Петра Петровича происходит несчастье: умирает дочь Лидия, а за ней и жена Елизавета Александровна.
Аллеи в поместье жены навевали Петру Петровичу воспоминания о семейных счастье и радостях прежней жизни, и, бродя по ним в одиночестве, он, несомненно, придавался меланхолическим размышлениям о непредсказуемых ударах судьбы и быстротечности жизни. Это была уже не романтическая меланхолия, приличествующая месту, а грустные размышления зрелого человека.
От второго брака с М. А. Садовниковой у Петра Петровича Алмазова рождаются сын Александр и дочь, которую так же, как и умершею первую, он окрестил Лидией.
Усадьба Золино, которой формально владели отец и сын Алмазовы, получив ее в наследство от Елизаветы Александровны, фактически стала поместьем сына, Петра Петровича Алмазова Второго, где он жил вместе со своей женой Екатериной Александровной, в девичестве Апреловой.
Второй Петр Петрович, как и его отец, получил звание поручика, но, дослужившись до гвардии штабс-капитана, оставил военную службу и, поселившись в родовой усадьбе, стал губернским секретарем. В 1860 году он – коллежский регистратор, депутат Московской удельной конторы Министерства Императорского двора, в общем, человек уважаемый.
У А. И. Куприна, автора многочисленных рассказов, посвященных жизни в дворянских поместьях, есть рассказ «Куст сирени». Случайно ли, нет, главные герои этого рассказа носят фамилию Алмазовы…….
Если пытаться понять мироощущение обитателей усадьбы Золино этого периода, то, наверное, самым прямым источником может служить литературное творчество двоюродного брата Петра Петровича Второго, Бориса Николаевича Алмазова. Он был на восемь лет младше Петра Петровича второго, но братья, конечно, часто встречались, поскольку в дворянских семьях было принято гостить друг у друга семьями. Примкнув в 1851 году к «молодой редакции» «Москвитянина», он помещает там под псевдонимом Эраста Благонравова остроумные фельетоны и небольшие обозрения текущей журналистики. Личные качества Н. Б. Алмазова, сочетавшие дворянские представления о благородстве с образованностью и критической позицией интеллигента, по всей видимости, стали залогом его авторитета у современников.
Ирония, берущая начало в столкновении высоких дворянских идеалов с реальностью, пронизывает все творческое наследие Н. Б. Алмазова. У него встречаются и стихи, посвященные усадебной тематике, в стихотворении «Гроза» он отдает дань романтическим «сверхъестественным» и мимолетным состояниям природы, что типично для садово-парковой поэзии. Но более характерны для его творчества, в отличие от поэтов первой половины XIX века, реалистические тенденции, в которых прежние романтические и поэтические переживания предстают в бытовой атмосфере, из чего и рождается «юмористический» стиль.
Петр Петрович, однако, не обладал той же жизнерадостностью, что и его брат, а скорее, унаследовал меланхолические повадки отца и любовь к сельскому уединению.
В 1869 году Золино значится в залоге в Московской сохранной казне на сумму 13863 р. 85 коп.
Алмазовы получают крупную сумму денег как раз в момент рождения дочери Ольги. После смерти Петра Петровича в результате сложной финансовой операции оцененное в 21071 рубль поместье было куплено Екатериной Александровной за 9055 рублей.
О чем в действительности повествует эта история с займами? Скорее всего, о новых социально-экономических условиях, когда помещики не ограничиваются доходами с ведения сельского хозяйства, но активно вступают в нарождающиеся капиталистические отношения. Отмена крепостного права нисколько не ухудшила благосостояния хозяев усадьбы. Утвержденная по обоюдному согласию помещиками и крестьянами Уставная грамота предусматривала определение границ наделов, их площади и размещения. По просьбе крестьян Алмазовы согласились отдать им в вечное владение дополнительно 15 десятин из малоудобных земель. Но в целом по этому разделу крестьяне получают меньше земли, чем находилось у них до реформы.
За предоставленную в их постоянное пользование землю крестьяне должны были ежегодно выплачивать по 10 рублей каждый и отрабатывать барскую повинность. В общей сложности крестьяне должны были работать на помещичьих землях 160 мужских и 120 женских дней в год. В общей сложности за пять лет Алмазовы получили выкупом с крестьян дохода в 8856 рублей. Рентабельность собственного хозяйства помещиков Алмазовых кажется недостаточно высокой.
По описи имения П. П. Алмазова 1864 года, составленной по причине его смерти, мы можем судить обо всех имевшихся в усадьбе строениях, вплоть до обстановки комнат и количества чайных чашек.
Одноэтажный дом с мезонином был невелик, в его планировке прослеживалось сильное влияние традиций классицизма. Архитектоника главного фасада восходила, по мнению специалистов, к ампирным образцам, и с некоторыми вариациями встречалась в более ранних господских домах (1820-х гг.).
Что же парк? На службе в Золино находятся три садовника, что невероятно много для небольшого садово-паркового комплекса усадьбы. Они получают жалованье: первый – 34 рубля, второй – 36 рублей, а третий, садовник Василий, – по 6 рублей серебром в месяц. Кроме того, имеется также лесной сторож, получающий 33 рубля в месяц. Эта расточительность позволяет предположить, что парк при Алмазовых находился в хорошем состоянии, цветники были в порядке. Формировались новые прогулочные дорожки, очищались от подлеска лабиринты справа и слева от дома, в порядке поддерживались аллеи, отдельные постаревшие деревья тут же заменялись новыми.
С середины XIX века парковая культура развивается в реалистическом направлении, стремясь к простоте и правдивости, к ощущению свободы, непосредственности, к «настоящим» природным ценностям, и художественная выразительность парка воспринимается через красоту растительных группировок.
Расширяется флористический состав парка, и все больше место в нем занимают цветочные композиции.
В пейзажном парке в основном присутствуют зеленные газоны и группы деревьев. Цветы в них концентрируются возле дома и в местах утренних прогулок. С середины XIX века парковое искусство, отказываясь от сложных узоров партеров в стремлении к естественности, также расширяет границы цветочных вкраплений.
Но в целом парковое строительство в 60-е годы шло на убыль, и процесс исчезновения помещичьей усадьбы как явления был необратим. Многие старые усадьбы приходят в упадок и исчезают совсем. Усадьбу Золино не настигло запустение, она сохранилась, пережив свой расцвет, но «дворянское гнездо» Алмазовых все же погибло.
Тем не менее на примере Золино, которое с 1869 года перепродается несколько раз, мы наблюдаем значительный рост цены на дворянские усадьбы. С 1869 по 1882 годы ее стоимость выросла с 12000 рублей до 80000 рублей. Екатерина Александровна Алмазова продает оцененное по описи 1864 года в 21071 рублей имение всего за 12000 рублей. Но такая низкая цена связана с тем, что накануне продажи она закладывает имение подполковнику Войту за 7000 рублей, то есть в сумме и получается реальная стоимость имения. В 1877 году имение продано уже за 25000 рублей жене статского советника Екатерине Дмитриевне Всеволожской. Но самое невероятное увеличение стоимости имения происходит при продаже его в 1882 году Всеволожской студенту Федору Александровичу Рыжову. В этой сделке стоимость имения возрастает в 4 раза по сравнению с 1877 годом: с 25000 рублей до 80000 рублей. Видимо, в это время и происходит рост цен на имения и усадьбы, что может быть связано с распространением моды на дачный отдых, то есть у пригородных поместий появляется новая рентабельность. С другой стороны, цена предмета культа, то есть культурной ценности, имеет тенденцию расти пропорционально возрасту памятника. В 1893 году имение перешло к золотопромышленнику Дмитрию Алексеевичу Чернядеву. Из купчей видно, что из всех хозяйственных вопросов студента Федора Александровича интересуют только лошади.
Продавая усадьбу через десять лет за бесценок, за 57500 рублей, что на 22500 рублей меньше покупной цены, он обговаривает право оставить за собой из всего имущества, находящегося в усадьбе, четырех лошадей и некоторые личные вещи из господского дома.
Можно отметить абсолютное невнимание продавцов и покупателей к хозяйственной рентабельности имения. Усадьбы второй половины XIX века больше напоминают богатые дачи. Ценится не внешний облик парка, а интимность, уют, поэтичность, бытовые удобства. Первостепенное значение приобретают своеобразие и оригинальность облика усадьбы, ее история.
Свобода для творческой фантазии садоводов и владельцев усадеб этого времени безгранична. Она не сдерживается нормативностью моды и предоставляет все возможности для реализации личных вкусов. Но они начинают проявляться в усадьбе Золино только в то время, когда ее наконец покупает крепкий и рачительный хозяин – Дмитрий Алексеевич Чернядев.
Дмитрий Алексеевич Чернядев, известный золотопромышленник, вышедший из сибирского купечества, потомственные почетный гражданин, знаток промышленного производства и археологии, купив усадьбу, серьезно занялся хозяйством. При нем Золино переживает новый расцвет. Именно к этому периоду относятся основные сохранившиеся в имении посадки деревьев. Дмитрий Алексеевич восстанавливает пришедший к концу века в запустение сад. Заново обсаживает въездную аллею двухрядной березой обсадкой, подчеркивая ее живой стриженой изгородью из желтой акации. Так же оформляется аллея вдоль дороги по западной границе имения. Вновь обсаживается березами поперечная аллея при въезде. В обустройстве парка прослеживаются влияния модных тенденций. Так, следуя общему увлечению липовыми аллеями, которые становятся во второй половине XIX века одной из самых характерных черт русских садов, Дмитрий Алексеевич устраивает их по северным берегам прудов. Он так же уменьшает размер северного партера за счет рядовой обсадки липами и дубами по его границам.
Композиция парка заметно меняется. Нарушается видовая перспектива, объединяющая дом, северный партер и пруды, затушевывается регулярная структура «французского» сада.
Особенность русских липовых аллей, сделавших их своеобразным памятником русской культуры в том, что нигде в Европе липы не сажались «стеной», так как они сажались в России. Тесная обсадка создавала непроницаемую тень, и как пишет Д.С. Лихачев, «ястреб не мог камнем упасть на певчую птицу, спрятавшуюся от него среди тесных рядов лип». Липовые тенистые аллеи стали для И.А. Бунина символом русской усадьбы и частью образа России. Темные липовые аллеи – результат художественного освоения переставших поддерживаться садов в середине XIX века, к его концу уже сажались как имитация регулярного парка. Быстрорастущие, они имитировали историю, намекая на то, что сад родился еще в недрах регулярности середины VII века. В Золино этот прием используется так, что привносит искусственно момент запустения, создавая эффект камерной замкнутости и искусственно старит парк.
По тогдашней моде на экзотические растения, появились здесь и две туи, обозначившие сочленение подъездной аллеи и южного партера перед домом.
В усадьбе строиться оранжерея с деревянной крышей, исчезает дом садовника, вполовину, с 203 деревьев, до 100 сокращается яблоневый сад, появляются дом для управляющего, дом для приезжих, ледник и птичник. В восточной части усадьбы, что рядом с фруктовым садом, наряду с оранжереей появляются две дачи.
В облике Золино проявляется влияние эстетики сада-интерьера, характерного для модернистского сознания конца XIX века, которое ценит уют и комфорт.
В таких садах, являющихся как бы продолжением дома, важными становятся не дальние виды, но камерность и интимность. Для украшения этого «внешнего интерьера» Чернедяев не жалеет средств – в парке находились чугунные статуи известного скульптора-передвижника Ф.Ф. Каменского «Мальчик пастушок» и «Девочка грибница» (Скульптуры Каменского были весьма известны. За «Девочку-грибницу», он в 1900 году был удостоен Большой серебряной медали на Всемирной выставке в Париже).
Несколько изменяется и сам дом. Появляется железная крыша. Балкон, выходящий в сад, укреплен чугунными стойками. В декоре фасадов использованы оштукатуренные элементы убранства: пилястры, наличники, профилирующие карнизы. В интерьерах потолки так же обработаны тянутыми карнизами, кессонами и розетками. Перед нами эклектическая архитектура, как отмечают все исследователи, с сильным влиянием позднего классицизма.
Успешный капиталист и рачительный хозяин, Чернядев, тем не менее, не мог надеяться на своих наследников. Ни один из двух его сыновей не мог бы взять после отца дела в свои руки. Старший его сын, Дмитрий Чернядев будучи студентом-народовольцем, за участие в сходке во время студенческих беспорядков, попал в тюрьму а затем и в ссылку. Второй сын Дмитрия Алексеевича не мог продолжить дела отца по врожденному слабоумию.
В 1916 году, предчувствуя грядущие перемены, Чернядев продает усадьбу Золино за 100000 рублей Курындиной Е.И. и прихватив с собой миллионное состояние уезжает заграницу. Его жена находит приют у золинских крестьян, где и доживает свой век, а младший сын становиться служкой в церкви села Кленково.
На этом можно закончить историю усадьбы Золино. Евдокия Ивановна Курындина, вступив во владения усадьбой в 1916 году, накануне революции, не привнесла в ее облик никаких изменений. Она лишь успела, уже после свершившейся революции, составить план имения 27 ноября 1917 года и застраховать его. В конце 30-х годов в Золино был организован Дом отдыха для рабочих фабрики «Клинволокно». Во время Великой Отечественной войны ближайшие с Золино деревни Мякинино, Напругово, Кленково стали ареной ожесточенных боев, и в усадьбе некоторое время находился госпиталь. После войны здесь разместилась неврологическая лечебница, в последствии реорганизованная в больницу. Больница находилась в усадьбе Золино до 1984 года. Появившиеся за это время постройки и зеленые насаждения не могут быть рассмотрены в контексте паркового комплекса, так как не учитывали логику и семантику садово-парковой культуры.
Центральный исторический архив г. Москвы (ЦИАМ)
Российский Государственный архив древних актов (РГАДА)
Личные архивные фонды
Минцлов С.Р. Обзор записок, дневников, воспоминаний и путешествий, относящихся к истории России и напечатанных на русском языке, выпуски 1-5, Новгород, 1911-15г.
Зайончиков П.А. История дореволюционной России в дневниках и воспоминаниях, 5 томов (12 книг) 1976-1989гг.
Воспоминания и дневники XVIII-XX вв. Указатель рукописей, М. 1976.
Личные архивные фонды в государственных хранилищах СССР, М. 1962-1980 гг.
Путеводитель по архивам личного происхождения Опии ГИН, М. 1976 г.
Схема проезда
Карта загружается. Пожалуйста, подождите.
